Соцсети очень быстро реагируют на любое событие – и реакция эта обычно искренна. Сегодня многие из тех, кому чуть больше 30, вывесили черные окна с белыми скорбными буквами: RIP, Децл. Я выросла на другой музыке, и я немного старше, но мне тоже грустно. И вот почему. Будет, наверное, слишком пафосно сказать, что вот – еще одна эпоха завершилась. Но это именно так. Хотя Децл не был никаким знаменем поколения, голосом совести или бунтарем, собирающимся подорвать устои любого толка. Он просто был – и этого было достаточно, а потому – не особенно на музыкальном Олимпе и заметно. А сейчас его больше нет – и мы тоже никогда больше не будем такими, как раньше.
«Кто? Ты»
Именно так назывался дебютный альбом юного – семнадцатилетнего – исполнителя по имени Кирилл Толмацкий, ставшего известным как Децл. Кто вообще из тех, кто сегодня является ровесником его сына, помнит, что значит само это слово? Тогда, на излете 1990-х и на обломках империи, когда все было зыбким и непонятным – но по молодости интересным и ярким, «децл» было эквивалентом слова-прозвища «мелкий». Собственно, тот щупленький паренек таким и был. Невысокий, в диковинных по тем временам дредах, без лишнего эпатажа – он казался одним из нас.
Ему ставили в упрек папины деньги – понятно, что любой из тогдашних музыкантов отдал бы многое за возможность делать то, что нравится, и не переживать об оплате саунд-продюсера или покупки инструментов. А Децлу и инструменты были вообще не нужны – он словно бы не играл музыку, а играл во что-то другое, незнакомое, рассказывая об этом негромко в микрофон. Он выбивался из общей рок-н-ролльной мощной волны того времени – и, казалось, ему на это было совершенно наплевать. Но, как показало сегодняшнее горькое утро, «жить быстро – умереть молодым» сидит у нас под кожей глубже, чем может показаться.
Он не призывал к перемене мира – вместо этого начитывал про «Вечеринку у Децла дома» — и одно это по тогдашним меркам было почти хрустальной мечтой. Когда наши родители дружно сходили с ума в безденежье и отчаянии, само слово «вечеринка» казалось волшебной палочкой. Какие, скажите, вечеринки? В конце прошлого тысячелетия можно было собраться в унылой «хрущевке», чтобы выпить дешевой, отвратительной водки. Это уже потом, позже, рэперы стали сплошь модными мажорами – взять того же Тимати, например. Децл был другим – и в этом была смелость. Он пел про себя – но как будто бы про любого из нас. А, стало быть, и для каждого из нас – и название его первого альбома «Кто? Ты» в этом смысле очень точно и бесконечно емко. Довольно вспомнить, что этот альбом стал одним из самых продаваемых в России – что удивительно, потому что рэп – это музыка последнего десятилетия. До него было другое – не лучше или хуже.
Собственно, именно поэтому практически все из тех, кто сегодня грустит – они просто росли рядом, вместе с Децлом. Взрослели, влюблялись, делали ошибки, рвались, путались, заводили детей и обзаводились морщинами и мудростью. Лично мне Толмацкий очень сильно напоминает Маколея Калкина: оба стали знаменитыми в довольно юном возрасте и о них хотя бы слышали абсолютно все, но дальше все было по-разному. Бывший «Один дома» пошел вразнос – наркотики, алкоголь, зряшность и пустячность «маленького человека», который однажды был большим, совсем как взрослая взаправдашняя звезда. А Децл – несмотря на имя – наоборот, оказался вдруг умницей. Вдруг? Нет, он всегда им был – и в этом тоже были смелость, и сила, и талант, если угодно. Спеть «Мои слезы – моя печаль» — и остальное, ставшее таким же популярным, оказаться на обложках прогрессивных журналов и на слуху у всех – и спокойно продолжить заниматься музыкой, не мелькая в хрониках ни пьяными выходками, ни свадьбами-разводами. Звездой гламура не стал, в попсу не скатился.
Британская школа и учеба в Швейцарии, непонятный – и уже неинтересный за давностью лет, а теперь и подавно уже не важный – конфликт с папой-продюсером. Фантастическая – по отзывам коллег-музыкантов – работоспособность. Умение погружаться в любимую музыку полностью, целиком: так, начав с довольно немудреной начитки речитатива под несложный мотив, Кирилл ушел в стиле к истокам – к ямайскому реггей, к многообразию фанка, занырнув по дороге и в соул, и в чистую «электронщину» – и взяв из него лучшее.
Но это – практически вчера, это достижения Толмацкого последнего десятилетия – не расставшегося со своим «фирменными» дредами, но взрастившего и отточившего хороший вкус и собственный стиль. А тогда, в 2001-м, нужно было ковать железо, пока горячо – и было не просто горячо, было очень и очень жарко.
«Уличный боец» и попытка взять другое имя
Его второй альбом, «Уличный боец», выпущенный сразу за дебютным – на следующий год, успех повторил, хотя и не превзошел. Снова были собраны все возможные музыкальные премии, а вот третий альбом, на который у Децла ушло уже три года, стал другим.
С этого момента – с 2004 года – Толмацкий начал писать все тексты сам, закончив сотрудничество со своим давнишним партнером по студийной работе, Владом Валовым. Исполнитель тогда сам же продюсировал звучание нового альбома – и этот опыт оказался очень интересным. «Бог есть» и Legalize стали настоящими, стопроцентными и честными хитами – а последний еще и из разряда «запрещенки». Все же выбор темы предполагает подобные последствия. Тогда же Кирилл Толмацкий попытался сменить и имя – но псевдоним Le Truck так и не прижился, так что уже к следующему альбому он вновь вернулся к знакомому – и любимому многими – сценическому имени.
MosVegas: 2008-2012
А этот альбом уже не повторил предыдущих успехов, зато в нем, пожалуй, куда больше собственно музыки – качественной и разнообразной. В целом эта пластинка получилась скорее андерграундной против предыдущей, и дальше – в следующих релизах – будет то самое плодотворное сотрудничество с музыкантами со всего света, которое и сделает исполнителя интересным уже не просто по причине ностальгии по собственной молодости, но и по другим. Тексты постепенно стали англоязычными, а музыка – ритмичной и танцевальной. Складывалось впечатление, что все готово к покорению дискотек во всем мире, – да и сам Децл, по отзывам тех, кто видел его за диджейским пультом, получал от своего творчества удовольствие.
Альбом DancehallMania, записанный в 2014 году, интересен тем, что стал популярным у жителей Ямайки. Вот уж кто знает толк в регги, да и язык записи – патуа, один из местных диалектов – «подделать» было бы сложно. Хотя бы и эмоционально, если не в смысловом ключе. Осенью того же года были выпущены треки и на других языках – японском, например, в дополнение к русскому и английскому.
«Неважно, кто там у руля»: 2018 год
Поездка в Бразилию прибавила стилю Толмацкого музыкальной легкости, игривости и изощренности – к уже традиционному речитативу и регги прибавилась еще и самба, а самоирония исполнителя сквозит в самоцитировании и использовании известных мемов – «твори добро, бро». Да, на корпоративах своих ровесников – к этому времени уже взрослых людей с собственным бизнесом – по-прежнему просили «Вечеринку» и остальное, но и новая музыка шла на удивление хорошо. Кто там у руля, оказалось как раз-таки очень важным. Рост музыканта шел во всех направлениях – его манера писать самостоятельно и осмыслять музыкальные традиции других стран и культур очень органично переплетались. Толмацкий – опять же по отзывам коллег – был человеком редкой порядочности. Принципиальности, резкости в эмоциях и реакциях – но удивительно человечным.
И дальше, возможно, мир увидел бы то, что случается, если оригинальный стиль смешать с хорошей долей самовоспитания и эрудиции, – но случилось то, что случилось буквально вчера. Попрощаться со зрителями концертом – пусть не стадион, но все же сцена. И выдохнуть в последний раз. Мир без Децла, конечно, выживет – и продолжит себе жить дальше. Но многие из нас – «Кто? Мы» – навсегда попрощались сегодня с детством. С собственными иллюзиями и мечтами. Как пережить подобное родителям Кирилла Толмацкого и что чувствуют его жена и сын-подросток – никто не знает. Мы желаем им силы – и говорим: «Спасибо тебе, Децл. За тебя – и за то, что ты был».
В одном из интервью трехлетней давности он со смехом заявил, что хотел бы жить лет до 450 – и свою смерть просто инсценировать лет в 35, чтобы мирно удрать на какой-нибудь чудесный остров. Есть подозрение, что рано или поздно этот остров случится с любым из нас – и пусть дорога будет легкой. Без слез, и без печали. Разве что – немного, слегка. С децл: другого рэпер с таким именем наверняка бы не понял.
Оставить комментарий