Личный опыт: мои дети не ходят в школу и вот почему

Когда моим детям было шесть, мы пошли в самую обычную районную школу одного из мегаполисов на тему «разузнать», как оно все устроено. Мои собственные школьные годы были довольно обычными: в том смысле, что не вызывали у меня какого-то яростного неприятия, но и слез умиления тоже не было. Стало быть, я не боролась ни с какой системой и не закрывала собственных детских гештальтов, как сейчас модно говорить.

На пороге нам встретилась какая-то совершенно невнятная тетка, позже выяснилось, что она преподает школьникам сольфеджио. Она употребляла слово «ложить», неверно ставила ударения в некоторых словах — и мне как-то сразу стало дурно. Я просто взяла детей в охапку, и мы вышли оттуда, после чего я крепко задумалась: «А зачем, собственно, моим детям нужна школа?». Да, 30 лет назад, когда я сама была школьницей, единственным способом получить знания был линейный контакт с учителем или книгой — причем редкие монографии по истории искусства, например, невозможно было просто взять и почитать в той же библиотеке. На них была очередь, поэтому особо ценные книги можно было ожидать месяцами.

Любую информацию — то есть вообще любую — сейчас можно найти в Интернете, да и репетиторы, если что, готовы заниматься по любому из мессенджеров, будь вы хоть на Луне. До репетиторов нам было далеко, но практика всех моих друзей вызывала у меня вопрос: если все к выпускным ходят к репетиторам, то в крайнем случае с этого и стоит начать? А в остальные годы путешествовать вместе, смотреть разные страны, учить языки с носителями и вообще наслаждаться жизнью? Кто сказал, что обучение обязательно должно быть утомительным для всех сторон?

По всему выходило, что незачем им идти в школу. Я вполне могла себе позволить перейти на удаленный формат работы, чтобы заниматься с детьми самостоятельно. Таким образом, мы могли спокойно собрать чемоданы и поехать жить к теплому морю. Именно это мы и сделали: вместо традиционного первого сентября мы мы устроили пикник на тайском острове.

Проще ли родителям при таком обучении?

За девять лет, прошедшие с момента выбора «не школы», я довольно часто слышу в свой адрес пренебрежительное: «ну конечно, маме так проще». Нет, как раз маме такой расклад вообще никак не проще. Дети, которые постоянно находятся под маминым упрямым носом круглыми сутками напролет и лезут с миллионом вопросов, когда им хочется, — это очень тяжело. Организовать себе час свободного времени и тишины — тоже тяжело, а порой невозможно. Самое сложное во всем этом процессе — ни у кого из сторон нет возможности схалявить или схитрить, да и списать не получится. Я не могу сдать детей куда-то в восемь утра и с чистой совестью лечь спать обратно. Чтобы в обед, скажем, обнаружить двойку в дневнике и быстренько сделать грозное лицо.

У меня нет возможности сказать: «а это школа виновата, а это учитель не так научил, а тут книжка какая-то дурацкая в программе». Всего этого нет и быть не может — таковы правила игры, в которую мы сами вздумали ввязаться. Нет сил заниматься — такое бывает, честно — давайте же искренне в этом признаемся и найдем какую-то замену. Прогуливать уроки у детей не получится — но и мне приходится всегда быть начеку. Ответственность тоже целиком на мне, а удрать без сил в кофейню — тоже никак не вариант.

Хоумскулинг или анскулинг?

Дальше выбор был по многим показателям проще: какую же модель в конечном счете выбрать — хоумскулинг или анскулинг?

Хоумскулинг

Как понятно уже из названия, при этой образовательной модели ребенок учится один в один тому же, что и сверстники в школе, по тем же учебникам и с теми же экзаменами. Только сделает это дома. В России такая схема обучения принята на официальном уровне — достаточно заявить о своем желании обучать ребенка дома, и школа по месту прописки будет обязана выделить куратора для помощи и аттестации в нужные промежутки времени. После прохождения всех экзаменов ребенок спокойно получает аттестат установленного образца и дальше поступает — или не поступает, в зависимости от уровня знаний и результатов ЕГЭ — в выбранный вуз.

Анскулинг

Тут все сложнее — потому что ничего не понятно в смысле программы. И проще — потому что ее нет вовсе. Ребенок не учится ничему, если смотреть с точки зрения классического образования — и учится всему, что находят необходимым и важным его родители и он сам. Приверженцы этой модели считают, что ребенок сам выбирает, чем ему интересоваться. К этому его обязательно подтолкнет врожденное любопытство и жажда познаний, которая есть у любого живого существа. Нужно только оставить ребенка в покое и дать ему возможность выбирать. По такому принципу работают некоторые школы — например, знаменитая Summer Hills.

Собственно, если бы где-то рядом была такая школа — наверное, мои дети учились бы в ней. Но трагические обстоятельства заставили нас уехать из Таиланда — после внезапной смерти мужа я не сумела там жить без него, было слишком больно. А в Египте, где мы живем сейчас уже шесть лет, таких школ нет вообще — поэтому они учатся, не учась, дома — именно по системе анскулинга. Собственно, речь идет о старших детях — младшие дочки слишком малы, но и они постоянно находятся вместе с нами. Что можно видеть сейчас, когда прошло 7 лет без обучения в российской школе?

Языки

Мои дети сносно говорят на четырех языках. Русский у них остался на очень приличном уровне, к ним прибавились неплохой английский без чудовищного акцента, по которому сразу слышно соотечественников в любой точке планеты. На английском они могут читать в оригинале без словаря и писать без ошибок. Польский — от папы младших детей — на разговорном уровне. Арабский — на уровне способности к синхронному переводу. Сейчас они оба — в процессе изучения классического арабского, с углублением в грамматику и чтением текста.

На очереди испанский и китайский, может быть — хинди. Это выбор самих детей. Все языки изучались от простого к сложному: сначала в игре и разговорах с носителями, затем — самостоятельное изучение алфавита и чтение. Я вполне допускаю мысль, что сын выберет языковую сферу и дальше, то есть займется изучением какого-то из них на профессиональном уровне. У него явно есть к этому склонность.

Естественные науки

Причина, по которой мы находимся именно в Египте, — Красное море. И все, что связано с дайвингом. Моя старшая дочь впервые нырнула с аквалангом, когда ей исполнилось десять лет. Сейчас, к ее 15, у нее 600 погружений — и опыт, которому позавидуют многие взрослые дайверы. Она поставила своей целью изучать океан и морских животных — и, как мне кажется, вполне может рассчитывать на стипендиальную программу одного из морских университетов — в том же австралийском Куинсленде, например. Студентов, которые могут работать в море сразу, очень мало — все же открытая вода предполагает наличие определенных навыков, да и характер нужно воспитывать, чтобы не испытывать страха, который демонстрирует большинство людей.

Дайвинг — это не только техника погружения, это еще и куча теоретических знаний, которые привязаны к химии, физике, математике и биологии. По моим наблюдениям, только лет в 13 к ребенку пришло настоящее осознание — зачем ей знать эти науки, какое практическое применение они имеют лично для нее, как ей применять полученные знания. Когда и если встанет вопрос о поступлении в вуз — мы вместе найдем программу, по которой ей нужно будет поступатьпоступать, и она плотно займется с репетиторами. А сдавать экзамены будет в школе той страны, в которой будет находиться высшее учебное заведение.

Это, мне кажется, довольно веский аргумент для всех тех, кто любит спрашивать меня лично: “А что же, российского аттестата у детей не будет?”. Нет, не будет — хотя бы потому, что пока я не вижу, чему они хотели бы и могли бы учиться в российских вузах. А если бы он и был — то для других университетов им все равно пришлось бы заниматься дополнительно, чтобы суметь поступить в них. Зачем тогда делать вид, что им нужна школа?

Вузы вообще

Если они не поступят вообще никуда и будут, например, заниматься покрытием ногтей лаком или выпечкой какого-то хитрого, но вкусного хлеба — я не вижу в этом никакой драмы. Слишком часто я наблюдала картину, как несчастный ребенок сначала днями и ночами мучается с репетиторами, садя зрение и здоровье и становясь бледно-зеленым, затем еще пару лет поступает на какую-нибудь романо-германскую группу в вуз — туда, где конкурс 50 человек на место. Поступает на платное отделение, пять лет зубрит непонятные и ненавистные глаголы, чтобы потом, после получения заветного диплома, проклясть все на свете — вместе с родителями, которым было нужно это поступление — и отправляется на те же курсы маникюриста.

Я считаю, что главное — чтобы они не обманывали самих себя. Если они пока не знают, чем хотят заниматься — пусть занимаются чем-то, что приносит им удовольствие. Определятся — разберутся. Все, что от меня требуется, — проследить, чтобы они не нарушали законов и не портили себе здоровье. А затем — помочь учиться искать, фильтровать и критически воспринимать полученную информацию. В соцсетях очень хорошо видно, что жители постсоветского пространства просто не могут думать критически: пиетет перед любым печатным словом кажется почти абсурдным. Факт-чекингом не занимается почти никто — но ведь так нельзя.

Творчество

Когда я вижу, что мои друзья дружно выкладывают на Фейсбуке поделки в школу, у меня начинает дергаться глаз. Нет, если им это нравится — на здоровье, но ведь они хором жалуются на недосып и бесполезность всех этих конкурсов. Я не хочу участвовать в подобной профанации и соревноваться с другими несчастными родителями. Творчество должно идти от души — именно по этой причине мы занимаемся им тогда, когда нам на самом деле этого хочется. А не тогда, когда вдруг какой-то тетеньке вздумалось устраивать состязание на тему “Осени”. Или чего-то еще, настолько же ненужного и «увлекательного».

Чтение

Мне не приходилось их заставлять — они начали читать сами и с удовольствием. Да, они не читают книг, которые есть в школьной программе для их возраставозраста, — ну так, честно сказать, я не знаю ни одного подростка, который действительно радовался бы тому, что он вынужден их читать. Чтение — это искренняя любовь, разве она может быть из-под палки?

Сожаления

Да, порой я страшно жалею, что развела демократию пополам с анархией. Особенно в те моменты, когда у меня завал с работой, а всем детям срочно нужно что-то важное со мной обсудить. Но для младших детей я тоже не хочу песни про “школьные годы чудесные” — и к этому вопросу нужно будет вернуться уже в ближайшие годы. Однако с ними выбор будет осложнен еще и тем, что их папа — поляк, поэтому однозначно пока понятно только то, что привязывать их к российской модели образования как минимум странно. Пока они живут возле моря на свежем воздухе и фруктах, а дальше — посмотрим. Сейчас я утешаюсь тем, что вот это — споры и ссоры, усталость и восторг любых открытий — и есть жизнь. И мне хочется жить ее прямо сейчас, а не завтра. И детям я предлагаю делать ровно то же самое — жить прямо сейчас, а не ждать, когда они станут большими и закончат школу.